Большинство людей - приспособленцы, которых меньшинство - всякого рода идеалисты, революционеры, романтики пытаются вытянуть, как бегемота из их приспособленческого болота.
И то, что это сделать в принципе очень сложно - это и хорошо, и плохо. Плохо потому что приспособленчество с его психологией - мне нет дела до никого, моя хата с краю - это далеко не лучшая модель поведения.
А хорошо потому, что общественная инерция масс служит фильтром и защитой от разного рода дурных идей, периодически охватывающих массы.
Но, когда это надобно Небу, меньшинству удается зажечь большинство безумной идеей и... слепые ведут слепых в пропасть.
Так было в России, когда большевики совершили революцию. Так было в Германии, когда к власти пришел Гитлер. Так было в Украине, когда победил Майдан...
Первые две безумные затеи уже получили свое воздаяние - и большевитская Россия, и фашистская Германия рухнули.
Третья - в процессе...
Распространено мнение, что украинцы никогда не простят русских за эту войну. Не согласен. Потому что как раз есть большинство, которое всегда приспосабливается к победителям. Которым в принципе все равно: какая власть на дворе - красных, белых, зеленских, байденов или путиных.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Феноменология смеха - 2 - Михаил Пушкарский Надеюсь, что удалось достичь четкости формулировок, психологической ясности и содержательности.
В комментарии хотелось бы поделиться мыслью, которая пришла автору вдогонку, как бонус за энтузиазм.
\\\"Относительно «интеллектуального» юмора, чудачество может быть смешным лишь через инстинкт и эмоцию игрового поведения.
Но… поскольку в человеческом обществе игровое поведение – это признак цивилизации и культуры, это нормальный и необходимый жизненный (психический) тонус человека, то здесь очень важно отметить, что «игра» (эмоция игрового поведения) всегда обуславливает юмористическое восприятие, каким бы интеллектуальным и тонким оно не было. Разве что, чувство (и сам инстинкт игрового поведения) здесь находится под управлением разума, но при любой возможности явить шутку, игровое поведение растормаживается и наполняет чувство настолько, насколько юмористическая ситуация это позволяет. И это одна из главных причин, без которой объяснение юмористического феномена будет по праву оставлять ощущение неполноты.
Более того, можно добавить, что присущее «вольное чудачество» примитивного игрового поведения здесь «интеллектуализируется» в гротескную импровизацию, но также, в адекватном отношении «игры» и «разума». Например, герой одного фильма возвратился с войны и встретился с товарищем. Они, радуясь друг другу, беседуют и шутят.
– Джек! - спрашивает товарищ – ты где потерял ногу?
- Да вот – тот отвечает – утром проснулся, а её уже нет.
В данном диалоге нет умного, тонкого или искрометного юмора. Но он здесь и не обязателен. Здесь атмосфера радости встречи, где главным является духовное переживание и побочно ненавязчивое игровое поведение. А также, нежелание отвечать на данный вопрос культурно парирует его в юморе. И то, что может восприниматься нелепо и абсурдно при серьёзном отношении, будет адекватно (и даже интересно) при игровом (гротеск - это интеллектуальное чудачество)\\\".
